Небо раскололось пополам, и в рваную расщелину хлынул такой слепящий свет, что захотелось сесть на землю. Вместе со светом из расщелины вырвался сухой короткий треск, словно кто-то сломал дерево над головой.
Гэта кніга паэзіі Уладзіміра Караткевіча (1930-1984), якую ён сам падрыхтаваў да друку. Аўтар пабачыць яе не змог, але ўдзячны чытач зноў сустрэнецца з выдатным майстрам, адным з самых дасведчаных пісьменнікаў нашага часу, таленавітым Паэтам.
«Готический роман» классика белорусской литературы.
Поиски древних сказаний и поверий привели ученого-фольклориста Андрея Белорецкого в глухой уголок Беларуси — поместье Болотные Ели. Здесь в старом замке живет юная Надежда — последняя из шляхетного рода Яновских. Согласно ...
«Готический роман» классика белорусской литературы.
Поиски древних сказаний и поверий привели ученого-фольклориста Андрея Белорецкого в глухой уголок Беларуси — поместье Болотные Ели. Здесь в старом замке живет юная Надежда — последняя из шляхетного рода Яновских. Согласно л...
В сборник вошли повести «Дикая охота короля Стаха», «Оружие», «Цыганский король» и «Седая легенда». Завершает книгу, вобравшую в себя произведения В. Короткевича на историческую тему, послесловие В.Захарова «Певец седых легенд и народных поверий&...
В сборник вошли повести «Дикая охота короля Стаха», «Оружие», «Цыганский король» и «Седая легенда». Завершает книгу, вобравшую в себя произведения В Короткевича на историческую тему, послесловие В.Захарова «Певец седых легенд и народных поверий&r...
Падали листья. Иногда под порывами ветра листья осыпались тысячами, и тогда даже в воздухе слышался их шелест. А потом ветер стихал, и листья начинали падать по одному. А земля шелестела звонко и настойчиво; вдруг кто-то невидим...
Весной полесские реки начинают течь вспять, к истокам. Лишь одна Припять с усилием гонит к Днепру талые воды, заливая на десятки километров поля и леса. Остаются только деревни на островах да редкие барки со стогами сена или шумной свадьбой. П...
Приднепровье, середина XIX века. Готовится отмена крепостного права, меняется традиционный уклад жизни, растёт национальное самосознание белорусов. В такой обстановке растёт и мужает молодой князь Алесь Загорский. Воспитание и врождённое благородство натуры приводят его к пониманию необходимости пер...
Приднепровье, середина XIX века. Готовится отмена крепостного права, меняется традиционный уклад жизни, растёт национальное самосознание белорусов. В такой обстановке растёт и мужает молодой князь Алесь Загорский. Воспитание и врождённое благородство натуры приводят его к пониманию необходимости пер...
Жил в белорусском городе Рогачёве небогатый дворянин Гервасий Выливаха – балагур и весельчак, пьяница и развратник. Жил с размахом, без оглядки, а когда пришла пора уходить из мира живых, то Гервасий и тут не потерял присутствия духа и затеял игру с самой Смертью…
Жил в белорусском городе Рогачёве небогатый дворянин Гервасий Выливаха – балагур и весельчак, пьяница и развратник. Жил с размахом, без оглядки, а когда пришла пора уходить из мира живых, то Гервасий и тут не потерял присутствия духа и затеял игру с самой Смертью…
Ее любили все. Маленькая, тоненькая, чем-то похожая на девочку в свои восемнадцать лет, она вызывала у каждого мужчины, даже слабого, стремление защитить ее. А между тем в этом гибком теле жил в потенции мужественный дух борца и мастера. И каж...
Гэта кніга паэзіі Уладзіміра Караткевіча (1930-1984), якую ён сам падрыхтаваў да друку. Аўтар пабачыць яе не змог, але ўдзячны чытач зноў сустрэнецца з выдатным майстрам, адным з самых дасведчаных пісьменнікаў нашага часу, таленавітым Паэтам.
Бухта лежала в черных безжизненных сопках, как тусклое зеркало. На этом зеркале спали глухие и настороженные тени кораблей. Слева, вдали догорало созвездие города, самый край этого созвездия, потому что центр его прятался за мысом. Темноту только изредка вспарывали вспышки ратьера: корабли будто жал...
- Знаешь ли ты, что подлежишь расстрелу? - спросил капитан Румянцев стоявшего перед ним человека. Тот промолчал. Стоял прямо, как-то странно вытянувшись, и только глаза его с затаенной печалью следили за пущей, куда ему уже не было пути. Осенью 1863 года часть конницы Ченгирея, сильно по...
Пирует шляхта. Женится молодой князь Кизгайла. И даже весть о крестьянском мятеже не омрачает праздника. Спешит на свадьбу и старинный друг — Роман Ракутович. Только не радуется его приезду невеста, предчувствуя надвигающуюся беду...
Пирует шляхта. Женится молодой князь Кизгайла. И даже весть о крестьянском мятеже не омрачает праздника. Спешит на свадьбу и старинный друг — Роман Ракутович. Только не радуется его приезду невеста, предчувствуя надвигающуюся беду...
Волею случая и по произволу духовных и светских властей недоучившийся школяр Юрась Братчик принимает на себя роль Мессии. Странствуя по просторам Белой Руси со своими «апостолами», труппой жуликоватых лицедеев, он, незаметно для самого себя, преображается и вступает на крестный путь.
Волею случая и по произволу духовных и светских властей недоучившийся школяр Юрась Братчик принимает на себя роль Мессии. Странствуя по просторам Белой Руси со своими «апостолами», труппой жуликоватых лицедеев, он, незаметно для самого себя, преображается и вступает на крестный путь.
История уходит корнями в глубокую древность 18 века. В те далекие смутные времена князь Ольшанский крадет казну и драгоценности повстанцев, но таинственным образом исчезает, оставив манускрипт, в котором указано местонахождение сокровищ.
Палеограф и писатель Антон Космич находит пергамент с шифрова...
История уходит корнями в глубокую древность 18 века. В те далекие смутные времена князь Ольшанский крадет казну и драгоценности повстанцев, но таинственным образом исчезает, оставив манускрипт, в котором указано местонахождение сокровищ.
Палеограф и писатель Антон Космич находит пергамент с шифро...
История уходит корнями в глубокую древность 18 века. В те далекие смутные времена князь Ольшанский крадет казну и драгоценности повстанцев, но таинственным образом исчезает, оставив манускрипт, в котором указано местонахождение сокровищ.
Палеограф и писатель Антон Космич находит пергамент с шифрова...
… она махала косынкой, потом, поникнув, пошла к машине. В ту минуту ему хотелось прыгнуть за борт и поплыть до берега. Тяжело, смертельно он жалел потом, что не сделал этого.
Фигура на берегу исчезла. Исчезла машина. Исчезла, наконец, и пристань.
И тут какой-то странный дикий звук поразил С...
... она махала косынкой, noтом, поникнув, пошла к машине. В ту минуту ему хотелось прыгнуть за борт и поплыть до берега. Тяжело, смертельно он жалел потом, что не сделал этого.
Фигура на берегу исчезла. Исчезла машина. Исчезла, наконец, и пристань.
И тут какой-то странный дикий звук поразил ...